Наверное, почти всем известно старинное морское суеверие: женщина на корабле – непременно к несчастью! Почему столь безапелляционно выносится приговор женщине, почему её издревле считают виновницей всех бед в море? Когда и кто первым сказал об этом, неизвестно, однако многие историки полагают, что, скорее всего, это поверье родилось в средние века, когда по всей Европе шла «охота на ведьм», а сама женщина была объявлена инквизицией вместилищем зла.
Чего им дома не сидится?
Кстати, Пётр Великий в своём неприятии женщин на флоте был не одинок. Королю Дании Фредерику II приписывают указ следующего содержания (1562 г.): «Для женщин и свиней доступ на корабли Его Величества запрещён; если же они будут обнаружены на корабле, незамедлительно следует выбросить оных за борт».
Первые послабления в вопросе о нахождении женщин на борту военных кораблей начались в XVII–XVIII веках. Тогда в некоторых европейских флотах матросам, прослужившим пять лет и более, стали разрешать брать с собой в море на непродолжительное время жён. Но эти вольности были скорее исключением – они всецело зависели от настроения командира корабля и мягкости его характера.
У нас в стране отношение к женской службе вообще и на флоте в частности было традиционно консервативным. Только в октябре 1897 года в России был издан императорский указ «О допущении по вольному найму в учреждения Морского ведомства лиц женского пола к работе по счётной и письменной части». Впрочем, о службе женщин на кораблях тогда ещё не могло быть и речи.
А первой в мире женщиной-капитаном дальнего плавания официально стала Анна Щетинина, поднявшаяся на капитанский мостик в 1935 году.
В 1941-м, когда Балтийский флот осуществлял свой печально знаменитый и кровавый Таллинский прорыв по минным полям и под бомбами гитлеровских самолётов, старый пароход «Сауле», которым командовала Щетинина, получил серьёзные повреждения, начал тонуть, и его пришлось посадить на мель у острова Гогланд. Несмотря на тяжелейшие условия, «Сауле» удалось спасти, и через 8 дней после выхода из Таллина Щетинина привела его в Кронштадт.
«Феминизация» флота происходит не только в США. Стремительно растёт число женщин-моряков в военных флотах Великобритании, Франции и других западных стран. Например, в ВМС бывшей «владычицы морей» ныне служат около четырёх тысяч англичанок. В австралийских ВМС примерно две тысячи дам – это более 12 процентов всего личного состава. Кстати, недавно на Пятом континенте появилась и первая женщина-адмирал. 15 декабря 2011 года право носить контр-адмиральские погоны получила Робин Уолкер – начальник медицинской службы вооружённых сил Австралии…
Первую женщину-капитана торгового флота зовут Молли Кул. В 1939 года в свои 23 года она вступила в должность капитана сразу же после окончания морской академии. В течении 5 лет она водила суда между Альмой, Нью Брунсвиком и Бостоном. Именно тогда в Кодексе торгового мореплавания Канады Canadian Shipping Act изменили при слове «капитан» «он» на «он/она». Скончалась она в 2009 году на 93ем году жизни.
Так почему? И всё же, почему женщина во все времена считалась недоброй приметой для моряков? Ведь в Западной Европе дело доходило до того, что если на закладке или спуске на воду корабля присутствует девственница – это к несчастью, ну а если эта девственница ещё и рыжая, то тогда корабль можно сжечь прямо на стапеле, всё равно ничего путного не выйдет! Да и сегодня у «женского нашествия» на флот немало противников. Например, наши подводники нет-нет, да и обронят фразу: «Лучше пробоина в борту, чем дама на палубе!».
Существует мнение, что столь устойчивая и многовековая нелюбовь моряков к присутствию женщин на корабле происходит ещё из древнего морского суеверия, гласящего, что юбки на корабле непременно вызывают встречный ветер или штиль. И то и другое было в эпоху парусных судов крайне нежелательно. Но более вероятно другое объяснение. Профессия моряка обязывает многие месяцы, если не годы, находиться на своих кораблях в море, и появление на борту дам обязательно вносило смуту в коллектив, влекло за собой ссоры, драки и даже убийства. А потому капитаны всячески стремились не допускать женщин на корабли.
Однако наряду со стойким неприятием женщин в море, моряки с давних пор с особым удовольствием давали своим судам имена тех же женщин, и особенно женщин любимых. Считалось, что такое судно перенимает от возлюбленной её чувства к моряку, никогда его не подведёт и обязательно возвратит своей тёзке, оставшейся на берегу. Так это или нет, кто может ответить, но то, что имена любимых согревали души и сердца моряков в дальних плаваниях – это точно.
